Обручальный кинжал - Страница 53

— Ты извращенец, — устало сказала я.

— Я — ученый! — возразил он. — Если что-то пойдет не так или ты ребенка не сможешь выносить, к кому вы побежите? Ко мне! Так лучше знать начало, чтобы потом успешно разобраться с последствиями!

— Мы не к тебе побежим, а к магам Дома, — возразила я.

— Зная Ярика, могу тебе со стопроцентной гарантией заявить, что побежите вы ко мне, проверенному и квалифицированному целителю, досконально знающему особенности вашего организма и к тому же не имеющему возможности разнести по всему Дому сплетни о ваших проблемах!

Мне пришлось признать, что эльф прав.

— И куда же я тебя дену в первую брачную ночь? На балдахин кровати сверху посажу?

— Мне нравится, что ты согласилась и уже начала планировать нашу совместную незабываемую ночь! — Даезаэль прищелкнул языком. — Надеюсь, что у Ярика ничего не отвалится, когда я в самый пиковый момент скажу ему «бу!», а потом — «ах, ах, упал? Но это твоя жена мне разрешила!».

Я закрыла лицо ладонями, содрогаясь от смеха. В то, что Даезаэль может такое учинить, я верила безоговорочно, и мне даже было интересно посмотреть на лицо Ярослава в тот самый «пиковый» момент.

Смех перешел в кашель, и на этот раз рядом не было Волка, чтобы помочь мне справиться с приступом. Эльф, изо всех сил стараясь больше не перерабатывать, снова ограничился только подачей мне фляги с водой.

На этот раз мне понадобилось куда больше времени, чтобы прийти в себя.

— Не нервничать. Не переутомляться. Не смеяться. Не раздражаться, — продекламировал эльф. — Иначе ты просто не доедешь до замка ульдона. И домен помашет Ярославу на твоей могиле крылышками бесплотного призрака. Но ты не волнуйся, я ему уже об этом сказал. Чувствуешь заботу? — Даезаэль кивнул на куртку Ярослава, в которую я до сих пор куталась.

— Ясноцвета, — надо мной наклонился тролль, — хватайся за шею. Мы уже перевезли все вещи и отремонтировали фургон. Сейчас тебя переправим и поедем.

— А… — Я немного наклонилась, чтобы выглянуть из-за тролля и найти взглядом Ярослава. Как он отнесется к тому, что Драниш меня будет нести на руках? Но уже было так темно, что я даже не увидела противоположного берега.

— Ярик разрешил, — с грустным смешком сказал тролль. — Точнее, он настоял на этом, потому что очень о тебе волнуется, а сам, к сожалению, не в том состоянии, чтобы носить кого-то на руках.

— А кто меня на руках отнесет? — закапризничал эльф.

Тролль устало вздохнул:

— Тебе это очень нужно или ты все же ногами через реку перейдешь?

Даезаэль закатил глаза, но промолчал.

Я протянула руки к троллю. Он бережно-бережно поднял меня и прижал к себе. Его походка была такой осторожной, что я даже не поняла, что мы вошли в воду.

— Почему ты себя совсем не бережешь? — внезапно спросил Драниш. — Опять обратилась к магии Дома! Или ты не знала, чем это тебе грозит?

— Почему же? Очень хорошо знала, но я хотела помочь вытащить фургон на берег и сделала все, что смогла, — ответила я, уютно устроив голову на его груди.

— Фургон бы выехал и сам, — сказал тролль.

— Но я слышала, как сломалась ось!

— Она треснула, — поправил меня Драниш. — Как раз бы ее на последний рывок хватило. Ну, в крайнем случае, мы бы просто дошли пешком до замка ульдона, взяв минимум вещей.

— И нас бы по дороге съели волкодлаки?

— Вовсе нет. На той стороны реки власть ульдона безгранична, поэтому нас никто бы не тронул.

— Да-а-а? А я думала… и Даезаэль сказал…

— Эльф всегда сгущает краски, — усмехнулся Драниш. — Но это совсем не повод унывать. Ну-ка, улыбнись! А то что-то ты совсем духом упала.

— Я просто устала. Очень устала. И конца-края не видно нашим неприятностям, а у меня уже нет сил. Совсем нет сил. Совсем-совсем. Даже улыбнуться.

— Знаешь, — голос тролля потеплел, — я был совсем еще малышом, когда мне впервые пришлось убить. Меня тогда в схватке очень сильно ранили. А у мамаши был один метод лечения — плеснуть водки на рану, прижечь головней или зашить. И водку внутрь. И я тогда единственный раз в жизни сказал, точнее, завопил, что лучше бы я умер. А мамаша мне такой подзатыльник отвесила, что чуть голова не оторвалась, и сказала: не ты себе жизнь дал, вот и живи, пока Пахан ее не заберет. Ему виднее, зачем тебе эти страдания, но он всегда даст на них сил! Пахан всегда справедлив.

Я представила маленького шестилетнего мальчишку, на дом которого напало враждующее племя и который был вынужден защищаться, убивая и видя, как гибнут его близкие. Я представила маленького черноволосого тролленка, плачущего от боли и ужаса, пока его мать ковыряется в открытой ране, а вместо утешения отвешивает подзатыльник. И этот ребенок вырос во взрослого, невероятно сильного и милосердного мужчину, который всегда умеет найти нужные слова.

— Ты прав во всем, — сказала я. — Моей силы хватает только на принятие глупых и необдуманных решений и храбрые мысли «а вот я бы…». А потом… Я такая жалкая… Отец бы…

— Меньше думай об отце, — посоветовал тролль. — И не совершай больше глупостей. Иначе ты потеряешь все мое расположение.

Мне нечего было на это ответить. Не уверять же Драниша в том, как мне важно его мнение. Он и так об этом знает, да и что изменится от моих слов? Поэтому мы в молчании дошли до фургона, в котором Драниш осторожно разместил меня на чьих-то одеялах и присел рядом, помогая устроиться поудобнее.

— Как вы, Ясноцвета? — Ярослав наклонился надо мной, загородив тусклый свет лампы. — Потерпите еще немного, скоро мы приедем к замку ульдона, а там, я уверен, должен быть целитель. Я вынужден вас покинуть, чтобы управлять фургоном.